[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ ИЮНЬ 2001 СИВАН 5761 — 6 (110)
Израильский сказочник Гофман
Читателю предстоит познакомиться с творчеством удивительного писателя и человека. Представляя Эфраима Кишона, следует, наверное, упомянуть, что суммарный тираж его произведений, изданных в мире на 34 языках, уже превысил 42 миллиона экземпляров. Даже великий Ш.Й. Агнон и самый популярный в последние десятилетия израильский прозаик Амос Оз не могут и приблизиться к таким тиражам. Автор более 50 книг, десятков популярнейших киносценариев и пьес, Кишон и сегодня, в свои 78 лет необыкновенно энергичен, остроумен и, что, наверное, очень важно для художника, продолжает с неиссякаемым интересом всматриваться в окружающую жизнь, отражая ее на страницах своих произведений.
Эфраим Кишон (настоящие имя и фамилия Ференц Гофман) родился в Будапеште в 1924 году в ассимилированной еврейской семье. Он учился в венгерской столице в Академии художеств на отделении живописи и скульптуры, а также в местном университете на отделении истории искусств. Еще живя в Венгрии, Гофман начал писать на венгерском языке юморески, которые вскоре принесли ему известность. Тогда литературным псевдонимом молодого сатирика было имя Киш Хонт.
В 1949-м писатель поселяется в Израиле (чиновник иммиграционной службы в хайфском порту, недолго думая, поменял Киш Хонт на Кишон) и около года живет в кибуце Эйн а-Хореш, где интенсивно изучает иврит в ульпане. Переехав в 1950 году в Тель-Авив, Э. Кишон продолжает учить иврит, так необходимый ему для литературной работы. Друживший с Кишоном в те годы ныне известный израильский драматический актер и певец Хаим Тополь вспоминал: «Кишон необыкновенный упрямец, и в силу этого ему удалось великолепно овладеть ивритом. Каждый день он заучивал наизусть три-четыре страницы словаря и через год знал его весь».
Вскоре Кишон начинает вести юмористическую колонку «А я говорю...» в газете на облегченном иврите «Омэр».
С 1952 г. он ведет такую же колонку под заголовком «Один козленок» в популярной газете «Маарив». К середине 50-х годов Кишон стал самым известным юмористом Израиля, чьи рассказы и повести расходились по стране в десятках тысяч экземпляров (огромный тираж для маленькой страны), переводились почти на все европейские языки, а также на японский, турецкий и многие другие.
В 1955 году вышло первое издание повести «Нет нам подобных», которая стала необыкновенно популярной и с тех пор неоднократно переиздавалась. Так, в 1972 году она вышла под названием «Лиса в курятнике» и в 1975-м была переведена на русский язык. Среди множества сборников юморесок, фельетонов, рассказов и водевилей писателя наиболее широко известно издание «Универмаг Кишона» (1972).
Кишон – автор многих спектаклей, поставленных им самим: «Его слава идет впереди него» (поставлен в театре «Завит» в 1958 году), «Черным по белому» (поставлен «А-Бимой»), «Вынь штепсель, вода кипит» (поставлен в театре «Камери»), «Брачный контракт» (театр «Огэль», 1961) Последней пьесе принадлежит рекорд по количеству постановок на израильской сцене.
По произведениям Кишона снят ряд кинокомедий, как, например, «Салах Шаббати» (1964, до настоящего времени продолжает оставаться одним из самых кассовых фильмов израильского проката), «Эрвинка», «Канал Блаумильха».
Широкая популярность произведений этого автора за пределами Израиля тем более примечательна, что все творчество Кишона связано исключительно с израильской действительностью.
В России до настоящего времени сборники рассказов Кишона не издавались.
Партачия, любовь моя
На восточном побережье Средиземного моря, в районе кинотеатра «Мограби»[1], расположена маленькая, но заметная республика – Верхняя Партачия. Климат в этой стране очень субтропический, особенно высоки там влажность и налоги, поэтому в этом месте образовался новый вид населения, отличающийся ярко выраженным галицийско-восточным образом мышления. Это и есть знаменитое племя партачианцев.
Среднего партачианца легко узнать по характерной особенности – в 3.30 он должен быть в Хайфе. Помимо этого, он опаздывает. То есть не то чтобы опаздывает, он просто не приходит. Если где и можно его обнаружить, так это, как правило, в местах, обозначенных табличкой «Вход категорически воспрещен». Если маленький партачианец куда-нибудь входит, он сразу начинает все трогать, чтобы проверить – настоящее ли это. Увидит бутерброд – отхватит кусочек, увидит выключатель – включит. Любит копаться – в карманах, в ящиках стола, в носу.
Национальный признак подданного Верхней Партачии – бутылка под ногами. В любом месте мира, там где сидят – в концертном зале или кинотеатре, – если вы слышите громкий звук катящейся по полу пустой бутылки, сразу понятно – там сидит партачианец.
Еще одна национальная особенность – ключи. В кармане партачианца находится в среднем двадцать один ключ, из которых двенадцать – неизвестно от чего. Когда партачианец вечером возвращается домой, он каждый раз начинает вставлять в замок восемь разных ключей, пока не обнаружит нужный, но его это не беспокоит – он партачианец. Хотя решение-то очень простое – потерять всю связку.
Он вообще любит терять. В этом месяце один партачианский агент правительственной службы безопасности прибыл в Стамбул с секретными разведдокументами, а когда стал открывать саквояж с дипломатической почтой, оказалось, что это косметичка его жены Зельмы, в девичестве Фридман. Так он заявил, этот партачианский агент, что ему так сказали – доставить косметику, да еще добавил: «А в чем дело-то?» Ну, получил порицание и выходное пособие. Сейчас он страховой агент.
– Очень характерно для типичного партачианца враждебное отношение ко всяким инструкциям по использованию. Если на коробке написано «Этой стороной вверх!», он ставит ее этой стороной вниз. Если красными буквами написано «Осторожно: стекло!», он подбрасывает коробку вверх, затыкает уши пальцами и отбегает в сторону... Если написано «Хранить в сухом прохладном месте», он ставит коробку на электрический водонагреватель в ванной. Ничего не происходит, так как водонагреватель не работает. Партачианец пригласил слесаря еще два месяца назад, но тот не приходит (он ведь тоже партачианец). Тогда он заново покрасил бойлер.
Чистокровный партачианец любит, когда свежепокрашено. Если что-нибудь пачкается, он это красит. Если ржавеет – еще слой краски. При ремонте, когда нужна электросварка, он использует канцелярский клей, а вместо шурупов применяет клейкую ленту. Если уж завинчивает шурупы, то только один, максимум – два, и так будет держать!
Партачианец ест шумно, идет – топает, разговаривает – громко. Жалуется на шум. Если его радиоприемник начинает хрипеть, то спустя год он звонит в бюро ремонта. Мастер говорит: попробуйте приподнять одну сторону. Партачианец приподнимает, и хрип пропадает. Он подкладывает спичечный коробок под левый край приемника. Если хрип возобновляется – меняет коробок. Или пристукнет по аппарату – сбоку и сверху, так, несильно. И вообще, если что-нибудь ломается, партачианец стучит по этому. Особенно – по проигрывателю. Если диск не крутится, ждет день-другой и еще стукнет по корпусу, сбоку. Обычно начинает вращаться. Стерео...
По большим механизмам он бьет ногой. Вот уже лет двенадцать система отопления у него в доме начинает работать, только если хорошенько врезать ногой по термостату. Каждое утро партачианец спускается в подвал и пинает. Наконец, он сломал большой палец на ноге и уж тогда вызвал слесаря. Тот не приходит – уехал в Хайфу в 3.30. Вместо неисправного центрального отопления партачианец покупает шесть новых отопителей, работающих на солярке. Два из них действуют – произведено в Партачии.
Если кран у партачианца не капает, так это потому, что отключили воду. И электричество отключают изо дня в день. Турбины на электростанции установлены наоборот. Сейчас их красят. Йоске.
В товарах местного производства часто попадаются сопутствующие компоненты. В хлебе – гайка, в пакетах с молоком – помои, в пите – таракан, в банке консервов – часы.
Партачианцы – народ книги. Поэтому можно сразу определить, что книга принадлежит партачианцу – на полях отпечатки пальцев пролетария.
Настоящий партачианец верит в переселение душ у вещей. В футляре косметического набора он держит шурупы, ногти чистит – карандашом, пишет – горелыми спичками. Обычно он записывает номер телефона на той части сигаретной пачки, которую отрывает и выбрасывает, – чтобы потерять.
Если партачианец нервничает, он начинает звонить по телефону, поскольку сигнал «занято» успокаивает его. А если не занято, то сразу кладет трубку, понимая, что ошибся номером. Если нервозность нарастает, он берет машканту[2] и уезжает из страны.
Гордый партачианец любит свободу, свиные отбивные. Покупает в рассрочку, обычно – миксеры. Любит гигиену, чистоту: заворачивает творог только в свежую утреннюю газету. Партачианцы обладают развитым эстетическим чувством: опору электролинии ставят обязательно перед главным входом. Любят давать указания. Часто вскрывают асфальтовое полотно шоссе – кабели, трубы – им любопытно.
В партачианском языке много устойчивых выражений. «Все будет хорошо», то есть – катастрофа. «Рядом!» – то есть недосягаемо. «Сразу» – два часа. «День-два» – год. «После праздников» – никогда. Если партачианец отказывает, он говорит «позвоните». «В чем дело?» – действительно «В чем дело?» То есть – чепуха.
В войнах он обычно побеждает. Партачианец едет в танке в направлении, противоположном нужному, – ну, слегка задремал. Разбивает врага наголову, возвращается, победитель. Едет на войну колонной грузовиков, все у него есть – пушка, снаряды, консервный нож – все, кроме баллонного ключа. Если по дороге прокалывает колесо, он застревает на полпути к фронту. Но, если не прокалывает, – побеждает.
Главное для него – национальная безопасность, ну, правда, после турнирного положения «Макаби» (Яффо) и празднования бар-мицвы Авигдора. Еще любит пикники. Сыр. Всякие бумаги. Если республика Партачия высадится на Луне, то там можно будет увидеть американский флаг, советскую эмблему в виде серпа и молота, полпачки маргарина, завернутую в спортивную газету, и 138 пустых бутылок из-под «Швепса».
Вообще-то хороший он парень, этот обычный партачианец. Загорал бы себе целый день на пляже, если бы шезлонг не сломался. Он закрепил ножку пластилином, но не держало. Нужно покрасить. А в остальном все в порядке. Так что вполне возможно жить по-партачиански, это только вопрос привычки.
Из сборника «Это» (Тель-Авив: «Сифрият Маарив», 1974)
Предисловие и перевод А. Крюкова. Рис. Саула Раскина.
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.
E-mail: lechaim@lechaim.ru
[1] Кинотеатр «Мограби» – популярный в 60–70-е годы кинотеатр, находившийся недалеко от моря в южной части Тель-Авива.
[2] Машканта – долговременный крупный заем в банке на покупку жилья.