[<<Содержание] [Архив]        ЛЕХАИМ МАРТ 2001 АДАР 5761 — 3 (107)

Еврейская красота

Анатолий Козак

Давайте немного пофантазируем. Представьте себе, что вы – художник-иллюстратор и вам надо создать рисунок для обложки новой книги, неважно какой, но непременное условие издателя – изобразить поединок христианина и иудея.

Задача, прямо скажем, не такая уж сложная. Одеваем христианина в кольчугу и шлем. Это могучий детина вроде Ильи Муромца. Что он делает? Заносит пудовый меч над головой противника. А теперь надо изобразить иудея. Тоже проще простого. Это такой же, теперь говоря, «крутой» малый, косая сажень в плечах, тоже в шлеме и кольчуге, и его тяжеленный меч предвещает нелегкую схватку, исход которой предугадать просто невозможно.

Устроит ли такой рисунок издателя? Вряд ли. Где вы видели богатыря-еврея, спросит издатель, да еще способного поднять боевой меч и, судя по всему, готового одолеть противника?

Издатель вздыхает, достает с полки несколько популярных книг и брошюр. Вот они – рисуночки, изображающие еврея в подлинном его виде: во-первых, он мал ростом, едва ли не карлик, к тому же сутуловат, почти горбат, нос, как у Бабы-Яги. Да, еще непомерно длинные руки – ухватистые, как у обезьяны, цепкие, чтобы хватать все, что плохо лежит. Зачем терзать всех невинных, бедных, бездомных и честных? А ножки – кривые, коротенькие, но бегать этот монстр умеет, как заяц, евреи ведь ужасно трусливы!..

Стоит ли удивляться, что мы – пионеры 30-х годов ушедшего века, бравые тимуровцы, воспринимали подобные художества, которыми пестрели все без исключения советские газеты, как нечто нормальное? Хаим и Мойше были постоянными героями всех анекдотов, Рабинович был обязательно жаден, труслив, коварен, но глуп, жалок, грязен и смешон. Точно так же была потешна его Сара, которая постоянно жаловалась на жизнь, кряхтела, охала и кляла своего идиота-муженька.

Да что анекдоты! Много ли среди окружающих нас евреев красавцев-мужчин и красавиц-женщин?

Как это ни стыдно, но мне приходится напрягать память, чтобы ответить на этот вопрос. Красавцев? Что-то не припомню. Смешных? Сколько угодно. Это были казавшиеся нам комичными наши бабушки и дедушки. Как забавно звучали их имена – Исачок, Пиня, Ципа, Двося, Бася, Нюня... А Сруль! Русские школа, язык, литература, кино, театр, радио – все это образовывало такой вкус, что мы, мальчишки, влюблялись не в какую-нибудь соседскую Лиечку или Софочку, а в ослепительных Любовь Орлову, Валентину Серову. Предметом наших мечтаний, которым посвящались первые стихи, были чаще не еврейские, а русские, украинские, польские девушки.

Я хорошо помню, с какой иронией слушал тирады дяди Яши – мужа моей тетушки Ани, когда он восхищался красотой еврейских невест:

– Ах, какие были девушки в нашей Доманёвке! Пальчики оближешь. Это было что-то! Эпес! Зефир в шоколаде! Эх, молодежь, ничего вы не понимаете! Где ваши глаза?

А нам было просто смешно. Нет, к еврейским девочкам мы отнюдь не питали отвращения. Мы могли с ними дружить, общаться, но, как бы это объяснить... Это было похоже на чувство, которое испытываешь к сестре. Они не заставляли нас трепетать, как русские девчонки. Теперь-то я прекрасно понимаю, почему. Во-первых, неевреек было намного больше, и среди этого русско-украинского океана легче было заметить обаятельных и привлекательных. Во-вторых, еврейские девушки, за редким исключением, были более скромными, не так раскованны...

Огромное число еврейских парней не просто сходились с русскими женщинами, но и с легким сердцем брали их в жены, наплевав на яростное противодействие собственных родителей.

Любопытно, но и русские, и украинские женщины совсем не брезговали евреями, и что, что антисемитизм! Я много раз наблюдал в таких смешанных браках занятную особенность: чем ярче у мужчины выражены типичные еврейские черты, тем привлекательней он для русской женщины. А евреям, как правило, были более всего симпатичны женщины с выраженной «деревенской» внешностью: вздернутый нос, непременно голубые или серые глаза, светлые волосы, широкие скулы, грубоватые, простонародные манеры и ухватки. Физиология!

Кстати, отвечая на поток яростных, непримиримых откликов на мою статью «Абраша и Даша», хочу задать всего лишь один вопрос: можно ли строить такое великое и священное здание, каким является СЕМЬЯ, в первую очередь на плотской, сексуальной основе? Разве каждый, прожив несколько лет в браке, не убеждается, что место пылкой страсти занимают совсем другие чувства и отношения? Я еще раз повторяю: среди своих братьев, племянников, друзей вижу смешанные браки, и ни один – ни один! – к старости не выглядит райским союзом. Не надо изыскивать тысячу оправданий, приводить сотни примеров счастливых брачных союзов типа «Абраша и Даша». Как удачно выразился мой брат, у которого жена нееврейка, по поводу писем в редакцию: «Чему тут удивляться? Ты тронул больное место. И спорить не о чем».

Меня удивляет упорство евреев, которые стараются любыми способами оправдать свой смешанный брак. Оглядитесь. Почему башкиры женятся на башкирках, корейцы на кореянках, японцы на японках, армяне на армянках, зулусы на зулусках и только евреи буквально выворачиваются наизнанку, чтобы доказать, что смешанный брак – благое дело?

Я прекрасно понимаю, что причин этому юношескому заблуждению было немало: и атеизм, который насаждался сверху донизу. «Церкви и синагоги – это зло!» – твердили мы чуть ли не с пеленок. Старик в полосатом талесе, молившийся за окном в нашем дворе, где мы играли в футбол, казался таким же диковинным существом, как индийский факир, глотающий шпаги в цирке.

Дома у нас никто не молился. Отец и мать, хоть и родились до Октября, никогда не соблюдали религиозных правил и обрядов: в коммунальной квартире, где за любой стенкой мог притаиться добровольный стукач, это было смертельно опасно.

Добавьте к этому постоянно воспитывавшиеся в школах, кино, театре, книгах идеи интернационализма: «Все люди равны, одинаковы независимо от национальности!» – и вы получите ту питательную среду, в которой смешанные браки становились обычным явлением.

Однако вернемся к незадачливому художнику, пытающемуся изобразить еврея как былинного витязя. Уверен, этот живописец знает о Давиде, победившем могучего Голиафа и высеченном из монолитной глыбы мрамора великим Микеланджело. Еще в пятом-шестом классе мы уже с упоением зачитывались Куприным, где особое восхищение вызывала бесподобная легенда «Суламифь».

«Невыразимо прекрасно ее смуглое и яркое лицо. Тяжелые, густые темно-рыжие волосы, в которые она воткнула два цветка алого мака, упругими бесчисленными кудрями покрывают ее плечи и разбегаются по спине и пламенеют, пронзенные лучами солнца, как золотой пурпур. Самодельное ожерелье из каких-то красных сухих ягод трогательно и невинно обвивает два раза ее темную высокую тонкую шею»...

Вот как обращается к Суламифи царь Соломон:

«Солнце сделало тебя еще красивее, прекраснейшая из женщин! Вот ты засмеялась и зубы твои, как белые двойни-ягнята, вышедшие из купальни, и ни на одном из них нет порока. Щеки твои – словно половинки граната под кудрями твоими. Губы твои алы – наслаждение смотреть на них... Глаза твои глубоки, как два озера... О. Как ты красива! Шея твоя пряма и стройна, как башня Давидова!»

А вот как описывал автор самого царя Соломона, не достигшего еще сорока пяти лет:

«Бледно было его лицо, губы – точно яркая алая лента: волнистые волосы черны иссиня, и в них – украшение мудрости – блестела седина, подобно серебряным нитям горных ручьев, падающих с высоты темных скал... седина сверкала и в его черной бороде, завитой по обычаю царей ассирийских, правильными мелкими рядами. Глаза же у царя были темны, как самый темный агат, как небо в безлунную летнюю ночь, а ресницы, разверзавшиеся стрелами вверх и вниз, походили на черные лучи вокруг черных звезд... Руки царя были нежны, белы, теплы и красивы, как у женщины, но в них заключался такой избыток жизненной силы, что налагая ладони на темя больного, царь исцелял головные боли, судороги, черную меланхолию и беснование...»

Все это мы читали и перечитывали с неподдельным восхищением, но спроси нас, отождествляем ли мы этих красивых мужчину и девушку с нашими родными или соседями, то мы просто пожали бы плечами: что за чепуха? Соломон и Суламифь – это там, где-то в книжке, в туманной истории.

Точно так же, помню, прочитав волшебные строки о прекрасной любви Рейзл и Лейбла, в «Блуждающих звездах» Шолом-Алейхема, я был восхищен, растроган, взволнован, но в то же время вокруг себя ничего и никого подобного не видел. Только с годами я стал более пристально вглядываться в лицо своего народа и обнаружилось, что люди моего племени бывают также мужественны, красивы, достойны восхищения.

Разве не свидетельство этому Майя Плисецкая – воплощение грации, изящества и, главное, огромного артистического таланта? Разве Элина Быстрицкая случайно была выбрана среди массы претендентов на роль красавицы Аксиньи в знаменитом фильме «Тихий Дон»? Или уродливы Аркадий Райкин, Марк Бернес, Александр Ширвиндт, Игорь Костолевский, Вениамин Смехов, Эммануил Виторган, Михаил Козаков?

Известное место в истории мирового кинематографа занимает «Спартак» американского режиссера С. Кубрика. Роль легендарного гладиатора, предводителя рабов, чье восстание потрясло в свое время могучий Рим, была доверена Керку Дугласу, сыну семьи Демских, еврейских эмигрантов из России. До сих пор еврейка Катрин Денев (Дорлиак) – одна из популярнейших кинозвезд Франции, остается женственной, красивой, обаятельной, несмотря на пожилой возраст. А Анук Эме, стройная, хрупкая, прекрасная, сыгравшая роль героини в фильме Клода Лелюша «Мужчина и женщина»? Золотоволосая Симона Синьоре (Каминкер) стала символом французского кино середины XX века! Великие Сара Бернар и Рашель... Красавцем был Амедео Модильяни – итальянский еврей, представитель парижской школы живописи, покоривший в свое время сердце нашей Анны Ахматовой. Олицетворением мужественности стал американский еврей Джин Хэкман – звезда Голливуда 60-х–70-х годов. Прославлен в мировом кинематографе изящный, волевой красавец – спортсмен американский еврей Пол Ньюмен...

Но оставим артистов. Разве не прекрасен Моисей – величественный старец, с посохом и скрижалями в руках – фигура мощная, целеустремленная? Его скульптурные и живописные изображения дают право евреям гордиться этой легендарной фигурой.

«Променад». М. Шагал. 1917 год.

Только повзрослев, я совсем по-иному оценил слова того же А. Куприна в его рассказе «Жидовка».

«Он никогда не только не видел такой сияющей, гордой, совершенной красоты, но даже не смел и думать, что она может существовать на свете... Глаза огромные, черные, до того огромные и черные, что кажутся подрисованными. Какой прямой благородный нос и какие тонкие гордые ноздри! Удивительный, непостижимый еврейский народ! Сквозь десятки столетий прошел он, ни с кем не смешиваясь, брезгливо обособляясь от всех наций, тая в своем сердце вековую скорбь и вековой пламень. Сколько тысячелетий ее народ должен был ни с кем не смешиваться, чтобы сохранить эти изумительные библейские черты».

А теперь еще раз вернемся к письмам читателей в «Лехаим»: сторонники смешанных браков, не жалея эмоций, отстаивают и одобряют такой брачный союз, защищая его от автора этой статьи. В «Абраше и Даше» я изложил все, о чем, на мой взгляд, надо помнить еврею или еврейке, выбирая себе спутника жизни. Может быть, русский писатель Александр Куприн в приведенном выше отрывке делает это более убедительно?

А впрочем, женитьба – это частное дело. Хотите – женитесь на мусульманке, стороннице буддистской или конфуцианской веры, не говоря уже о христианках-лютеранках, протестантках или православных. Последствия – ваши. Здесь можно поступить только, как Минздрав, который предупреждает: «Курение опасно для здоровья», а курить или не курить – дело каждого.

Вернемся однако к еврейской красоте. Вспомните, как описывал еврея Достоевский, имя которого произносится нашими «патриотами» с особым придыханием. В «Записках из Мертвого дома» есть такой персонаж – «жидок» Исай Фомич. Фигура убогая, жалкая. Автор с презрением описывает и внешность, и поведение несчастного арестанта. Рассказчику даже забавно, как молится «жидок». Этот процесс по субботам подается, как забава для арестантов. Обитатели острога приходят понаблюдать, как он «кричит, оплевывается,.. делая дикие и смешные жесты».

Я не встречал иллюстраций к «Мертвому дому», но именно портрет Исая Фомича в описании Достоевского как раз и подошел бы нашему издателю.

Не могу забыть вопрос одной антисемитки:

— Вот ты, еврей, объясни мне: кто в Израиле пашет? Там же одни евреи. Здесь для них пахали русские. А там?

— Видишь ли, — стараясь быть хладнокровным, ответил я, — там пашут и косят, и сеют, и строят, и воюют только евреи. Других нет.

Секунду она была в шоке. Потом нашлась:

— Ага, понимаю. Значит там какие-то другие евреи!

Смешно утверждать, что по улицам израильских городов и селений ходят только Венеры Милосские. Но известно, что жительницы Израиля становились королевами красоты всей планеты. Случайно ли это? Уверен – красивых мужчин, женщин и детей в Израиле не меньше, чем в других странах, а, может, и больше. А вот уродцев-карликов пойди поищи. Там живут свободные, неуниженные люди любого роста, и ни один не напоминает заказанный нашим издателем портрет.

Впрочем, представление о красоте и мужественности к началу XXI века сильно изменилось. Мужчина может быть привлекателен благодаря уму, таланту, умению трудиться. Если в прошлом веке воин отличался ловкостью в наматывании портянок, в силе удара штыком и выносливостью на марш-броске, то современный десантник, моряк, летчик – это прежде всего профессионал, специалист своего военного дела, свободно владеющий электронными машинами в танке, самолете, субмарине. Тем и особенно красив.

Поэтому художнику, взявшемуся нарисовать поединок двух бойцов, волей-неволей придется призадуматься. Старое не пройдет. Не те времена.

<< содержание

ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.

E-mail:   lechaim@lechaim.ru