[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ ФЕВРАЛЬ 2001 ШВАТ 5761 — 2 (106)
БОЛЬШОЙ ПРАЗДНИК В МОСКОВСКОМ ЕВРЕЙСКОМ ОБЩИННОМ ЦЕНТРЕ
Как известно, МЕОЦ был открыт относительно недавно, но там уже состоялось столько значимых и интересных событий, что и у многих москвичей, и у людей из других городов невольно возникает вопрос: «Неужели мы жили когда-то без этого еврейского Дома?» И вот 4 февраля этого года там состоялся еще один праздник, причем необычный не только в истории МЕОЦа, но и вообще в еврейской истории Москвы.
Погода в тот день, а это оказалось воскресенье, была по-зимнему сурова: мороз, ветер со снегом, трамваи ходили с перебоями, но к восемнадцати часам большой зал общинного центра был полон людей. Среди всех явно выделялись мальчики, похоже, одного возраста, в черных брюках, белых сорочках с галстуками-бабочкой. Все они выглядели торжественно счастливыми. Иные взрослые, видимо, их мамы, бабушки, дедушки, смотрели на них, и счастье светилось в их глазах.
Оказалось, что у этих мальчиков – у большей части из них уже обозначился пушок над верхней губой – особенный праздник, и их приподнятое настроение отнюдь не случайно. Сегодня им, пятидесяти молодым людям, исполнилось тринадцать лет, и в синагоге Марьиной рощи устроили праздник по случаю их бар-мицвы (бар-мицва означает «сын заповеди»). По еврейской традиции это возраст условного совершеннолетия. Отныне в соответствии с еврейским законом юноша должен исполнять все заповеди, религиозные обязанности, нести ответственность за свои поступки. В день бар-мицвы сыновей среди прочих молитв отцы произносят очень интересное благословение, благодаря Б-га за то, что Он «снял с меня ответственность за это дитя».
На возвышении, явно в самом почетном месте, стояли столы, накрытые ровно на пятьдесят персон. Почему на пятьдесят? Праздник мальчиков на этот раз совпал с очень значимой в хасидской истории датой – исполнилось 50 лет с того дня, когда седьмой Ребе Менахем-Мендл возглавил Любавичское движение всего мира. О значительности события можно судить хотя бы по тому, что на нем присутствовали и главный раввин России Берл Лазар, и президент ФЕОР, народный артист РФ Михаил Глуз, и полномочный министр посольства государства Израиль в Москве Александра Сери, и многие другие официальные лица.
В выступлениях, открывающих торжество, отмечалось, что будущее общины – молодежь, и сегодняшние дети должны знать: эта синагога, этот центр открыт для них, для их родителей всегда.
Собравшихся тепло поздравил раввин Берл Лазар, подчеркнув и на этом торжестве: он верит, что у нас в России есть еврейское будущее, и Общинный центр в Марьиной роще будет делать все для того, чтобы оно было как можно светлее.
Еще до начала торжеств мы успели побеседовать с виновниками торжества и их родителями. Вот что сказал дедушка Миши К.: «После чудес, которые я наблюдаю в последнее время здесь, в еврейском центре в Марьиной роще, и после того, что мы видим в этот день, неужели еще могут быть сомнения, что Всевышний с нами? Это Он дает силы раввину Берлу Лазару творить невозможное. Еще шесть лет назад, отводя внука в школу, я не представлял себе, что своими глазами увижу такой праздник…»
Касриэль Борейкис: «Я приехал учиться в ешиву из Вильнюса. Мне кажется, о здешней ешиве знают во всем мире. Родители мои разных национальностей. Мама – еврейка, папа – поляк. Галахически я – еврей и по самоощущению – однозначно. Что знаю о сегодняшнем празднике? Пожалуй, все, что положено знать в моем возрасте. С сегодняшнего дня я уже взрослый человек. И буду жить так, как положено еврею».
Довид Казакевич: «Я приехал в здешнюю ешиву из Израиля. Мой раввин рекомендовал поступить именно сюда. Я счастлив, что связал жизнь с верой».
Эли Долинер, генеральный директор фирмы «Водокомфорт», отец одного из участников праздника: «Мой сын подготовлен к сегодняшнему дню давно. Он бывал в лагере при общине Марьиной рощи, да и мы дома готовили его. В нашей семье чтили и соблюдали еврейские обычаи, дома даже пекли мацу, хотя когда-то это было небезопасно. Корни мои из Меджибожа, с того самого местечка, где родился великий Баал-Шем-Тов… В будущем евреев в России я уверен. Посмотрите на этот праздник! Разве могут оставаться сомнения?!»
И я, пишущий эти строки, уверен, что такой праздник останется навсегда в сердцах и памяти тех, кто в тот вечер оказался в МЕОЦе.
С. Кубович
Израиль Ройтман – солдат разведки
Февраль для нас, людей старшего поколения, ассоциируется с праздником, который некогда назывался Днем Советской армии и Военно-морского флота. Нет сегодня той армии, а раз так, то какой уж праздник? Но люди, причастные к нему, все же заслуживают и уважения, и чести. В Москве еще, к счастью, осталось в живых немало евреев-участников Великой Отечественной. Есть среди них бывшие офицеры, даже генералы, есть и удостоенные звания Героя, и просто солдаты, но какие!
Человек, о котором я хочу рассказать, не дослужился до офицера, не удостоен звания Героя, но в фильме «Все мы родом из войны» (режиссер В. Раменский), выпущенном московской киностудией документальных фильмов в 1996 году, наряду с Героями Советского Союза Дыскиным, Марьяновским рассказывается и о нем – Израиле Абрамовиче Ройтмане. И конечно, не случайно: судьба его не так уж обыкновенна.
На фронт он пошел в феврале 1942-го прямо со школьной скамьи, не дожидаясь, когда исполнится восемнадцать. Учился в московской школе № 559, рос в интеллигентной столичной семье. И, конечно, на фронт он, как и другие его соученики, пошел добровольцем. В допризывном возрасте это было не так просто. Понадобилась поддержка директора школы Н.Ф. Ивановой и Москворецкого РК ВЛКСМ.
В фильме рассказ о Ройтмане начинается словами: «Ему было так же тяжело, как всем, может даже чуть-чуть тяжелее». А дело в том, что он едва ли не сразу попал в разведку. Закончил войну в отрядах СМЕРШа («Смерть шпионам»). После войны, получив как доброволец справку об окончании школы, Израиль Ройтман поступил в Московский педагогический институт.
Еще будучи студентом, он познакомился с Полиной Вальтер, красивой девушкой, способной студенткой математического факультета, вскоре ставшей его женой. Позже Полина Борисовна стала в Москве ведущим учителем математики, одна из первых была удостоена звания заслуженного учителя РСФСР, что в те годы, для еврейки тем более, было наивысшим признанием. А Израиль Абрамович, защитив диссертацию, стал кандидатом педагогических наук. Долгие годы он преподавал в Московском институте тонкой химической технологии им. М.В. Ломоносова, стал профессором, написал более восьмидесяти учебников и учебных пособий... И все же мирная, полная событий жизнь не вытеснила память о войне.
Я спросил его: приходилось ли иметь дело с антисемитизмом в военные годы? Вот что он рассказал:
– С самого начала я попал в 830-й полк. Моим командиром оказался капитан – не хочу называть его фамилию, хотя в живых его нет, – который откровенно издевался надо мной. Когда прекращался обстрел, он, выходя курить, звал меня: «Эй, сопляк Ройтман, иди сюда. Вон те цветы, которые на нейтральной полосе, видишь? Ну-ка срежь и принеси их сюда».
Я испугался, не решился. А капитан за моей спиной сказал кому-то: «И без этого еврейчика обойдемся».
Однажды в нашем полку появился начальник разведки дивизии капитан Баранов, он и предложил пойти к ним. Я без раздумий согласился: во-первых, хотел уйти от своего капитана, а, во-вторых, в самом слове «разведка» для меня тогда было что-то романтическое. Уже на первом задании я вкусил всю «романтику» этой военной профессии. До сих пор помню страх и ужас того дня.
Израиль и Полина Ройтманы.
Я написал немало воспоминаний о войне. Самое страшное, что произошло со мной за те годы – это превращение болезненного мальчишки из московской интеллигентной семьи в озверевшего человека.
Во время беседы со студентами меня спросили: «Скажите, вы тоже убивали людей?!» Что я мог ответить? Оставалось только горько улыбнуться.
Сегодня Израилю Абрамовичу 76-й год. Несмотря на плохое здоровье он активно работает в Союзе евреев, инвалидов и ветеранов Великой Отечественной войны, продолжает писать книги. На мой вопрос об антисемитизме после войны Ройтман ответил:
– О годах «борьбы с космополитизмом» говорить не буду. На работе ни со стороны профессорско-преподавательского состава, ни студентов антисемитизма я не ощущал. Только в конце 80-х, когда над самой Москвой нависла тень погромов, мне впервые стало по-настоящему страшно, нет, не за себя – за сына, за внуков.
– И что же? – спросил я.
– Решил создать еврейский отряд самообороны. Со своим предложением пошел в синагогу. Оттуда меня направили к Юрию Соколу – он тогда считался «главным» евреем Москвы...
Надо ли говорить, что из этой затеи ничего не вышло? Уверенность же в том, что евреи должны уметь постоять за себя, и поныне живет в Израиле Абрамовиче.
– Я не хочу и не могу, живя в Москве, давать советы руководителям Израиля, которые сталкиваются с терроризмом повседневно, – говорит он, – но до сих пор уверен, что с террористами можно разговаривать только на их языке.
И. Слободской
Юрий Штерн – «русский Израиль» будет доминировать
Кто сегодня не знает о Юрии Штерне – заметной фигуре в израильской политике. А родом он из Москвы. Как политик он отражает чаянья и взгляды не только «русской улицы» в Израиле, но пользуется уважением и у определенной части израильской интеллигенции. Это естественно: он из интеллигентной семьи, хорошо образован (окончил Московский институт электронного машиностроения), кандидат экономических наук. Вот что он сам о себе рассказывает.
«Я родился в в 1949 году в особенном месте Москвы – в Малом Кисельном переулке. Кто читал Булгакова, знает об этих местах. Известны они и тем, что здесь обосновалась все «гэбэ» – Большой Кисельный, Лубянка... В конце Кисельного тупика размещался особняк Ягоды.
В 1966 году я поступал в МГУ. Тогда, на закате оттепели, антисемитизм был вполне умеренным. Да и подготовлен я был, как мне кажется, неплохо: 149-я математическая школа в центре Москвы, где я учился, славилась своими математическими традициями. Поступал я на мехмат, по математике получил девять баллов, а за сочинение – три. Среди абитуриентов евреев было несметное количество. Я набрал полупроходной балл, таких среди нашей «братии» оказалось немало, так что далее уже роль играла фамилия. То есть тогда «выгоднее» было быть Ивановым.
Итак, в МГУ я не поступил. Забрал документы, отнес их в МИЭМ на факультет экономической кибернетики. Тогда это звучало как «путешествие на Марс». Я даже обрадовался своему непоступлению в МГУ, но радость оказалась преждевременной – в МИЭМ мне тоже отказали, на этот раз по состоянию здоровья: в 16 лет я попал под трамвай и оказался без пальцев на одной ноге, то есть стал невоеннообязанным. Это и послужило формальным поводом для отказа... Но не тут-то было! Моя мама затеяла переписку с министерством образования и добилась своего – я стал студентом МИЭМа.
Отец мой родился в местечке Полонное. Там же, как известно, родился Микунис, долгие годы возглавлявший компартию Израиля, и поэт Перец Маркиш – с ним дружил мой дед. Микунис уехал в Израиль, Маркиша расстреляли в 1952 году в Москве. Мой дед умер в Полонном в 1934-м. В молодости он был большевиком, продовольственным комиссаром в Шепитовке в то время, когда там строилась железная дорога и происходили события, так хорошо описанные Николаем Островским. Семья отца восходит к знатному хасидскому роду. Я один из потомком рабби Пинхаса из Кореца, ученика Баал-Шем-Това. В Москву отец приехал в 1937-м.
Дед мой по маме, Иосиф Бенционович Каминский, был в Москве одним из руководителей подпольной сионистской организации. Арестован в 34-м, расстрелян в 38-м. Среди его помощников был Хаим Кугель, брат известного театроведа. Бабушка по отцу была «бундисткой» (состояла в Бунде. – М.М.). В советское время преподавала математику и русский язык. У них в доме говорили по-русски».
Слушая Юрия Штерна, еще раз поражаешься, насколько неисповедимы пути Г-сподни: потомок раввина Пинхаса из подольского местечка, внук двух революционеров и сиониста избрал Израиль своей судьбой и стал там видной политической фигурой!
В Кнессет он избирался дважды. И бывший премьер-министр Израиля Ицхак Шамир в беседе со мной перечисляя имена способных политиков с «русской улицы» – Щаранского, Либермана, Эдельштейна, – назвал и Юрия Штерна, который, по его мнению, имеет «правильные взгляды».
Интересен взгляд Штерна на возникновение экономического чуда Израиля.
– В самом создании Израиля как государства необходимым, решающим, на мой взгляд, был тот факт, что этим большей частью занимались русские евреи. Российским евреям свойственна некая оптическая ошибка взгляда. Привыкшие к имперским просторам, они не могут смириться с тем, что нынешняя граница здесь всего 25-26 тысяч квадратных километров, и Иордан – не Волга-матушка, а «речка-вонючка», которую в Союзе уже давно бы упрятали в трубы, и леса наши далеки от брянских... Я считаю, именно в силу того, что российские евреи до конца не поверили в миниатюрность и отдаленность Израиля от всего на свете и в своем сознании видели это крупней и глобальней, и действовали соответственно, это и становится не таким маленьким и не таким отдаленным. С такой страной уже нельзя не считаться.
М.М. – Бытует мнение, что экономика Израиля, достижения страны в значительной мере зависят от «вливаний» из США, богатых еврейских общин и филантропов. Так ли это?
Ю.Ш. – Абсолютно не так! Экономика Израиля, в особенности за последние тридцать лет, основана на собственном потенциале. Американская экономическая помощь составляет 1 процент нашего национального дохода.
М.М. – Тогда на чем базируются успехи израильской экономики, чудеса последних десяти лет?
Ю.Ш. – Заметные успехи последнего десятилетия, особенно в области технологий и строительства, в значительной мере следствие большой алии этих лет. «Русская улица», как бы не говорили о ней, создала это чудо.
Есть такая шутка: «Чего только нет в Израиле: и природных ресурсов нет, и воды пресной, и земли, пригодной для сельского хозяйства, и мира нет, а все остальное есть, поэтому мы так хорошо живем». Действительно, трудно понять, как страна, не имеющая сельскохозяйственных угодий, экспортирует продукты. Не имеющая ресурсов экспортирует промышленные товары. Ответ простой: жизнь, обстоятельства заставили израильтян сделать то, что они сделали, то есть проявили предельную концентрацию национальной воли и добились невозможного.
М.М. – Получается что-то вроде японского чуда?
Ю.Ш. – Не то чтобы так, и не то чтобы не так. Япония была промышленно развитой страной уже в XIX веке, иначе бы исход русско-японской войны был совсем другим.
М.М. – Да и «географическая» участь Японии иная. Вокруг моря, океаны, а Израиль окружают пустыни и враги. И тем не менее...
Ю.Ш. – Япония была разгромлена в годы второй мировой войны, после чего пришлось восстанавливать промышленность, но согласитесь, восстанавливать и строить заново – не одно и то же. Надо учесть и то, что среди евреев второй половины XIX – начала XX века, то есть среди первых колонистов, заселявших тогда еще Палестину, людей «продуктивных» профессий было немного. Но здесь они словно перерождались.
М.М. – И делали сказку былью, как поется в известной советской песне. Израиль одержал блистательную победу в Шестидневной войне. Какую роль сыграла авиация!
Ю.Ш. – Эта победа была для нас не только моральной, она проложила путь к новой экономике. Всем известно, что Франция объявила Израилю в те дни бойкот, и, окажись война более продолжительной, трудно сказать, как бы складывались события. Запчасти к самолетам, другому военному оборудованию заканчивались, а нового не поступало. Это стало для нас уроком: Израилю необходим свой военно-промышленный комплекс. А его развитие неминуемо влечет рост промышленного потенциала в целом. Так начался новый экономический рост страны.
Мастерские, мелкие заводики вырастали, преобразовывались в промышленные предприятия. Разумеется, появились инвестиции. Победа в Шестидневной войне пробудила чувство национальной гордости у евреев всего мира, и у всех, бедных и богатых, возникло желание помочь своей стране. Словом, в конце 60-х – начале 70-х по сути произошла индустриальная революция.
М.М. – В какой мере вы связываете будущее мирового еврейства с Израилем?
Ю.Ш. – Я думаю, что евреи как иудеи, то есть представители своей религии, могут, наверное, существовать вечно и без государства Израиль. Но евреи как народ в современном мире, большая часть которого светская, без Израиля просто обречены на исчезновение.
М.М. – В последнее время гражданами Израиля стало большое количество приехавших из России, среди них много неевреев. Как вы считаете, не повлечет ли это за собой ассимиляцию евреев в Израиле?
Ю.Ш. — В принципе нет. Но есть другая проблема, вернее две. Общество наше должно научиться полноценной интеграции всех приезжающих. Кроме того, надо найти простой, не коверкающий психологию, не унижающий человека способ интеграции «частичных» евреев в еврейский народ. И стандартный путь – это гиюр. Я считаю, он наиболее правильный.
Для евреев этнический момент всегда был второстепенным по сравнению с религиозным. И конечно, наша страна стремится защититься от въезда никак не связанных с Израилем людей, для которых эмиграция из России совершается по принципу «лишь бы куда».
М.М. – Огромно количество пожилых людей из России, где пенсионеру сейчас очень трудно просуществовать, Израиль спасает от унижений и нищеты. Чем продиктован такой гуманизм государства, ведь в стране нет лишних средств?
Ю.Ш. – Ничем не продиктован, кроме нормального социального законодательства. Если каждый еврей имеет право на репатриацию в Израиль, то это не должно быть ограничено возрастом, состоянием здоровья. Это безоговорочное право, и, соответственно, государство берет на себя заботу об этих людях. В итоге алия, конечно, по возрасту старше среднеизраильского, но намного моложе средне-советско-еврейского. То есть, демографический состав алии сдвинут в пользу более молодых групп по отношению к среднестатическому возрасту еврейского населения России или Украины.
М.М. – Если говорить о диаспоре, то в ее истории немногие евреи были видными политическими деятелями. Первым в этом списке, наверное, следует назвать лорда Дизраэли, отца-создателя Британской империи.
Ю.Ш. – Во первых, Дизраэли был выкрест, и считать его евреем с еврейской точки зрения можно лишь условно. Но действительно, после изгнания из Эрец-Исроэль, Дизраэли был первым премьер-министром в истории нашего народа.
М.М. – Ну, а позже были Леон Блюм и Мендес Франс во Франции. А вот в Израиле все премьер-министры евреи. Причем многие родом из России, и это естественно, ибо именно русские и польские евреи стали основой возрожденного Израиля. И сегодня евреи «русской улицы» составляют значительную часть израильского населения. Допускаете ли вы, что «русский еврей» в обозримом будущем станет премьер-министром Израиля?
Ю.Ш. – В обозримом – сомневаюсь, а вообще может быть.
М.М. – То есть среди современных молодых политиков родом из России вы ни в ком не усматриваете премьер-министра?
Ю.Ш. – Вопрос гипотетический. Как вы догадываетесь, я не буду это утверждать...
М.М. – А как вы относитесь к размаху еврейского движения в современной России? Нужно ли столько еврейских организаций?
Ю.Ш. – Я считаю, это очень нужно. Есть ли будущее у евреев в России, не знаю, потому что будущее самой России непонятно.
Надо учесть, что национальный еврейский организм страны подорван двумя страшными процессами: добровольно-принудительной эмансипацией при советской власти, исподволь и продуманно истреблявшей духовное начало нашего народа, и эмиграцией, вытянувшей жизненные соки советского еврейства. С этой точки зрения уникальная самоорганизация, свойственная евреям, помогла им выжить во всех жизненных перипетиях. Этому, разумеется, способствовала иудейская традиция. Еврей должен молиться в миньяне – когда собирается не менее десяти человек, а это уже своего рода организация. То есть наша вера, как никакая другая, предопределяла концентрацию и организованность евреев где бы они не жили. А раз возникала община, пусть самая малая, должен быть председатель, синагога, а в ней староста: кто-то должен осуществлять социальные связи...
М.М. – Вернемся к политике Израиля. Судя по прессе, победа Шарона на предстоящих выборах предопределена?
Ю.Ш. – Только чудо может что-то изменить в пользу Барака, так как сегодня рейтинговое соотношение 1:2 в пользу Шарона. Но в политике, как вы знаете, возможны и чудеса, и случайности. Могу лишь сказать, что наша партия во главе с г-ном Либерманом полностью отошла от Барака, от его губительной для Израиля его политики. Она может обернуться катастрофой для будущего страны.
М.М. – Меня давно интересует вопрос: что происходит в Израиле – политизация иудаизма или иудаизация политики?
Ю.Ш. – Не только в Израиле, в любой западной стране, где религия сильна, существуют религиозные партии: христианско-демократическая партия в Германии, христианская партия в Италии, в Польше католические партии играют огромную роль. В протестантских странах это слабее, чем у католиков. Как видите, связь религии с политикой — традиция не только еврейская. Другое дело, что с момента эмансипации евреев возник процесс превращения внутриеврейской политики в часть общенациональной политики стран, где они проживали. Началось это со времен великой французской революции.
В Израиле же одна из старейших еврейских партий «Агудат Исроэль» сегодня уступила место ШАСу. Но она до сих пор имеет представителей в Кнессете, в настоящее время — пять депутатов. Есть в Израиле и ультра-религиозные правые партии, возникшие вне сионизма, задолго до создания государства Израиль.
М.М. – Как вы относитесь к принципу: «Если человек не иудей, то он не может считать себя евреем»?
Ю.Ш. — Во-первых, в еврейском языке нет отдельных слов «иудей» и «еврей». Есть одно слово. Это очень важно. Поэтому на иврите такая фраза вообще невозможна. Разделение понятий «еврей» и «иудей» носит характер лингвистический, а не этнический или религиозный. Поэтому в царской России в графе «вероисповедание» писали «еврей». Например, караимы до реформы, которой добился Абрам Феркович, назывались «евреи-караимы», бухарские евреи — «бухарские евреи», горские — «горские евреи».
М.М. — А таты?
Ю.Ш. — Какие таты? Это слово выдумала советская власть, чтобы не было горских евреев. Никто не знал, что это такое. У меня были друзья, которым к имеющемуся «тат» в паспорте дописывали «арин», думая, что это недописанное «татарин». Идентичный пример. Мой сокурсник Степа Пальчиков — человек с «дважды еврейским» орлиным носом – был представителем редкого племени удин. Это малая нация Ирана, христианская, в океане мусульман их осталось две деревни. Поскольку слова «удин» никто не знал, ему дописывали «и»: думали, он «иудин». В таких случаях, опыт показывает, люди становятся или антисемитами, или юдофилами. Степа Пальчиков был юдофил, дружил только с евреями.
М.М. – Тема увела нас от политической ситуации в Израиле. Все больше разговоров идет о «захвате» власти в стране русскими.
Ю.Ш. – Что имеется в виду? Почта, телефон, телеграф?
М.М. – Что если «русские партии» объединятся, хотя думаю, это им не «грозит», то может возникнуть коалиция не слабее Ликуда или Херута.
Ю.Ш. – Я считаю, что «русский Израиль», усиливаясь, будет все больше доминировать в израильской жизни, экономической и культурной. Но при условии: если прекратится нынешняя капитулянтская политика, которую ведет Барак. На мой взгляд, она ведет к отчуждению русских евреев от Израиля. Они не способны в большинстве своем это принять. Стоило ли вести им такую борьбу в конце 60-х – начале 70-х за право оказаться в стране, которая сама себя раздает, самоликвидируется? Выясняется, что сражаться не за что: зачем умирать ради Иерусалима, ради Храмовой горы, если их могут отдать арабам без боя? Зачем вообще оставаться в арабской стране? Я не вижу в Израиле будущего для русских евреев при такой продолжительной борьбе за мир.
М.М. — Я беседовал со многими представителями русской интеллигенции в Израиле и должен заметить: в большинстве они поддерживают политику Барака и не понимают, в чем его винят. Героя и патриота страны, неужели его не волнует судьба Израиля?
Ю.Ш. — Статистика говорит, что из «русских» Барака поддерживают не более 20 процентов. Его мирная идеология вся укладывается в один армянский анекдот.
А анекдот такой. У армянского радио спросили, будет ли третья мировая война. Оно ответило: Не будет, но борьба за мир продлится до тех пор, пока камня на камне не останется».
Моисей Матвеев
«Здесь очень интересно» (репортаж с юбилея еврейского молодежного клуба)
21 января 2001 года в актовом зале московской еврейской школы на Мясницкой, 40, состоялся юбилейный вечер молодежного клуба при Московском еврейском общинном центре (МЕОЦ), которому исполнилось пять лет. Руководитель клуба Юрий Ваганов приветствовал и завсегдатаев, и пришедших впервые.
Традиционные задания перемежались шуточными выступлениями, поздравлениями и конкурсами, посвященными первому юбилею клуба. Литературные викторины чередовались с музыкальными (к примеру, по нескольким нотам надо было определить классическое произведение, из которого взят музыкальный отрывок). Все собравшиеся, а их было больше ста, разбились на небольшие команды, которые успешно справлялись даже с очень сложными заданиями. Литературные пародии и шаржи на старейших членов клуба вызывали общее оживление и аплодисменты. Настроение было приподнятое, а обстановка самая непринужденная.
Перед собравшимися выступил директор Московского еврейского общинного центра р. Мордехай Вайсберг. «Сегодня мы празднуем пятилетие молодежного клуба. Это добрый знак, – сказал он. – По еврейскому обычаю, когда ребенку исполняется пять лет, он может начинать обучение. Вы подошли к такому периоду, и это очень важно». Затем он вручил книги Любавичского Ребе и представил членам клуба нового сотрудника, Михаэля – нового директора культурной программы общинного центра, сообщил, что Пурим в этом году члены клуба отметят в новом здании общинного центра в Марьиной роще.
Молодежный клуб – место общения. Здесь собирается еврейская молодежь Москвы, студенты вузов, общаются, познают новое, свидетельствуя тем самым, что еврейская жизнь в столице продолжается.
А теперь по традиции несколько интервью с участниками вечера:
Дмитрий Гуськов, администратор молодежного отдела ФЕОР
Меня сюда привели знакомые около трех лет назад. В клубе много интересных людей. Впервые я сам ощутил, что такое национальная общность. На встречах бывает много конкурсов на еврейскую тему. Они помогают нам узнавать, изучать историю нашего народа. Еврейские праздники мы отмечаем вместе. Здесь весело и интересно.
Аркадий Ривкин, старейшина клуба
Я преподаю каратэ еврейским детям. В клубе уже пять лет, с момента его основания. С Юрием Вагановым, Отари Поладовым, Леонидом Тепловым мы были знакомы еще задолго до создания клуба. Что больше всего запомнилось за пять лет? Наши праздники. На трехлетии клуба было очень много народа, получилось отличное торжество, и тогда я подумал: мы не только познакомились, но и сроднились.
В прессе я часто встречаю статьи о том, что у евреев в России нет будущего. Если судить по работе нашего клуба, это не так. И антисемитизм мне не страшен, и я хочу, чтобы наши ребята, как и я, умели за себя постоять, поэтому преподаю каратэ в школе Куравского и в других школах.
Михаил Грингруз, экономист
В клубе я с момента его создания. Сначала вместе с Юрием Вагановым вел конкурсы, а позже перешел игроком в команду. Сегодня моя команда пока проигрывает. Но игра есть игра. Ждем конкурсов на историческую еврейскую тему. Думаю, тогда мы возьмем реванш.
Лена Эрлихман
Я в клубе чуть меньше пяти лет, привел Леня Теплов, один из его основателей. Меня привлекает общение, еврейское общение. Уезжать не собираюсь, мне и здесь хорошо.
Марина
Я здесь третий раз. Привел меня мой друг Александр, который в клубе уже третий год. прекрасная обстановка, друзья, есть возможность проявить эрудицию – вообще интересно!
Галина Казимирова
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.
E-mail: lechaim@lechaim.ru