[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ СЕНТЯБРЬ 2000 ЭЛУЛ 5760 — 9 (101)
Снимая покров тайны с иудаизма
Взлет Джозефа Либермана может изменить взгляд Америки на еврейство
Чарлз Краутмахер
Сенсация, сопровождающая вклю-чение Джозефа Либермана, ортодоксального еврея, в национальный избирательный список, скорее не существительное, а прилагательное: иудеи в американской общественной жизни – это хорошо известное старое. Ортодоксальные иудеи – нет.
Если бы Альберт Гор выбрал, к примеру, бывшего секретаря казначейства Роберта Рубина или сенатора Дайана Файнштайна, это вызывало бы некоторое волнение по поводу сломанного барьера. Но лишь волнение, не более того. Это не был бы настоящий барьер. В конце концов, разве вызвал много шума еврейский вопрос, когда Ричард Никсон назначил Генри Киссинджера госсекретарем?
Обложка журнала «TIME».
Нерелигиозные евреи, для которых еврейство имеет значение не более просто этнической принадлежности, самоощущения или, возможно, кровной памяти, в течение длительного времени вливались в американское общество. Джерри Сайнфилд – воплощение обычного еврея, который достаточно ясно понимает свое еврейство, но считает его настолько лишенным смысла, что оно не играет никакой роли в его жизни, – стал одним из самых популярных деятелей американской поп-культуры. Охват еврейского присутствия настолько широк, что Ирвинг Кристол однажды заметил в отношении угрожающих масштабов еврейской ассимиляции: «Проблема в том, что они не хотят нас преследовать, – они хотят вступать с нами в брак!»
Этот охват проникновения нерелигиозных евреев не распространился, однако, на ортодоксов. Ортодоксальные иудеи для общества все еще продолжают казаться эксцентричными, даже чуждыми. По иронии судьбы это культурное отторжение распространено среди номинальных евреев, таких, как Вуди Аллен, в чьих фильмах ортодоксальные иудеи изображаются бородатыми клоунами в черных шляпах.
Взгляните на Джо Либермана: без бороды, без шляпы, остроумный, словоохотливый, абсолютно современный, почти скучный. Разве это ортодокс? О, да! А поскольку это так, его появление на национальной политической сцене неизбежно приведет к снятию покрова тайны с еврейства.
Что он предпримет, если, например, в субботу начнется война? – спрашивают оппоненты. Ответ прост: при необходимости он нарушит любую запрещающую заповедь. Еврейский закон, как уже начинают понимать его недоброжелатели, не только разрешает, но и предписывает это.
Они узнают, что раввины основывались на довольно невинном пассаже из Торы о том, как Г-сподь указывал сынам Израиля соблюдать Его предписания и жить по ним, – но не умирать за них, и это ставило сохранение жизни превыше любых законов.
Понимание этого подрывает миф многовековой давности о том, что иудаизм жесток и не предусматривает прощения, находясь в плену у фарисейского ритуала, и для контраста приводивший в пример милосердие и всепрощение «дочерней» религии. Либерман не сможет свергнуть с пьедестала Шейлока, и по сей день являющегося наиболее значительной фигурой в западной культуре, для которого закон есть закон, как бы безжалостен он ни был. Видное положение Либермана, его деятельность высветят нередко не принимаемый во внимание факт, что раввинистский иудаизм является попыткой путем интерпретации и адаптации сделать крайне закостеневший закон, более приемлемым для склонных к заблуждению человеческих существ.
Наиболее знаменитый пример касается смертной казни. Упоминания о ней в Торе довольно беспорядочны. Между тем Талмуд конструирует такие сложные требования к доказательствам и такие экстраординарные меры предосторожности против несправедливого суда, что раввины называют Высший Суд Справедливости, который разбирает одно дело в 7 лет, тираническим. Другие авторитетные люди, говорится в Талмуде, утверждают, что разбирается одно дело в 70 лет.
Ожидает своего пересмотра миф о том, что традиционный иудаизм пренебрегает духовностью в пользу мелочного соблюдения закона. Помните спор, в котором участники пытались выяснить, что же все-таки будет делать вице-президент Либерман в субботу. А в субботу он отдыхает! Раввины описывают отдых в различных категориях: нельзя путешествовать, переносить вещи, писать, пользоваться телефоном и электроприборами.
Запреты кажутся выбранными произвольно. На самом деле это не так. Их цель – обеспечить изоляцию от разъедающей душу каждодневной рутины. Возвести барьеры против проникновения мирского. Создать пространство для святого времени.
Либерман со своей матерью.
Этот эффект действительно существует. Мне это известно. Я вырос в доме, очень похожем на дом Либермана. Мы тоже не использовали в субботу электроприборы. В результате во время последней субботней трапезы мы полагались лишь на свет из окон. День бледнел, и свет угасал. Когда дело доходило до чтения на иврите 23-го псалма, было настолько темно, что я не мог больше читать и вынужден был повторять слова своего отца, пока он мягко произносил их с закрытыми глазами. Это привело к тому, что каждая фраза и строчка псалма отпечатались в моей памяти навсегда. И по сей день, когда я слышу 23-й псалом, меня охватывают воспоминания об отце и семье, о покое и молитве в тихо сгущающихся сумерках.
Раввины знали, что делали. В противном случае тщательно разработанный ими образ жизни не просуществовал бы более 2000 лет. Не просуществовал бы он столько и в том случае, если бы следствием его не стала та высочайшая духовность, которую я испытал в детстве и Либерман испытывает сейчас, испытание, через которое многие американцы теперь пройдут впервые.
Вот почему включение Либермана в общенациональный избирательный список является таким важным. Оно не только подтверждает полноправное участие евреев в высочайших кругах жизни американского общества, но и свидетельствует о проникновении иудаизма в глубокие укромные уголки американского сознания.
«Time»
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.
E-mail: lechaim@lechaim.ru